М.В.
Воробьева
Феномен
человека в Вавилонской традиции
Понятие Месопотамии
включает в себя два государства – Вавилонию и Ассирию. Вавилонская цивилизация
является более древней. Письменные памятники, дошедшие до нас, датируются
ХX-XVIII вв. до н.э.
Климатические условия
Вавилонии способствовали экономическому развитию данного региона, что
дало толчок, в первую очередь, к развитию науки.
Феномен человека
в Вавилонской традиции определяется религиозностью данного региона. Вавилоняне
отличались своим политеизмом, имея в наличии огромный пантеон божеств.
Божественные силы
связывались с силами природы и, как следствие, оказывали непосредственное
влияние на жизнь человека. Из характера отношений природных стихий и человека
вытекали отношения божества и человека.
Любое противостояние
исключено, следовательно, человек целиком зависит от божества. Жизнь его
предрешена и от рождения известен его путь. А если так, то любой знак
на теле человека может быть истолкован. Именно в этом лежат истоки магической
практики, различных заклинаний, присущих вавилонянам.
Таким образом, можно
говорить об антропологии, поставленной на служение божеству. Человек –
лишь средство для истолкования. Отсюда -отношение к медицине в Вавилонской
традиции. В качестве вспомогательных используются народные средства, основное
же действие приписывается заклинаниям, носящим магический характер. Иная
традиция – изучение симптомов и лечение болезни – шла параллельно с первой,
но со временем была вытеснена ею.
Магическое само по
себе не может долгое время сосуществовать на равных с иными формами мышления.
Оно неизбежно будет выталкивать собой религиозную, философскую и научную
форму мышления; в противном случае само будет оттеснено ими. Выйдя на
первый план в Вавилонской традиции, магическое сознание замещает антропологию
во всех ее аспектах, заставляя человека повернуться в сторону предопределения
божеством и не оставляя ему права для сомнений.
Бог.
Человек. Мир: Материалы ежегодной научной конференции (24 декабря 1999
г.)
Санкт-Петербург, Русский Христианский
гуманитарный институт, 1999. С. 28-30.
|